ИА Русский Монитор » Новая сказка о главном
Новая сказка о главном
Жили-были два брата – Иван да Тарас. Росли они в одном доме, в одной семье, и поэтому различий меж собою не видели: «ты это я, а я – это ты». С соседями семья особо не общалась. Жили как-то на всем своем. И не плохо, в общем-то, жили. Со своими радостями и горестями. Но, в определенный момент, как-то тесно стало под одной крышей.
Плохо ли, хорошо ли – решили разъезжаться и каждый строить свою судьбу дальше. То ли от внутренней недосказанности. То ли от того, что соседи как-то богатеть стали и пример показывать. А некоторые и подталкивать к жизни порознь. Так или иначе – собрались братья и решили, что теперь каждый сам свою судьбу строит. Ну, жениться там по своей воле. Зарабатывать каждый сам себе, а не как раньше в общую копилку. Ну, и проблемы свои решать каждый по-своему и самостоятельно.
Обоим трудно было поначалу. Оно и понятно – вместе ведь полегче будет, но, только, не всегда правильно. Путь у каждого свой. Иван вскоре женился. Супружница красотой не блистала – росточку была невысокого, проплешины под прической прятала, а злые языки судачили, что и ботоксом злоупотребляла, чтоб лицо свое белое в тонусе держать. Зато хитроумная была и решительная. Если что скажет, то так оно и будет. А если не будет, то значит и не говорила такого вовсе.
Убедила она Ивана, что никого лучше нее на свете не сыщешь. А коли попробует даже поискать, то беды на него свалятся страшные – в тот же момент. Ну, там – посуда не мытая, тараканы из углов полезут, носки не найдет. А соседи вообще могут во двор залезть и половину огорода оттяпать. А чтоб доказать ему все это – каждый день перед телевизором усаживала и ужасы всякие показывала. Мол, гляди вот, у брата твоего каждый день беспорядок в доме, и денег нет у него, и жены нормальной нету, не то, что у тебя. Гулящий он.
Иван не то чтобы верил полностью и без оглядки. Были сомнения у него. Ведь и Тараса он любил как себя. Да, однако, жил с женой уже 14 лет к ряду, и другого не видел и не желал. Может, конечно, даже хотелось чего получше, да только альтернативы на горизонте не было. И терпел он от нее всякое.
Вроде и не подкаблучник – может и выпить на выходных крепко, и матом послать. Только вот с годами все меньше она ему позволяла. В интернет, говорит, не ходи. Там гадости про меня всякие пишут. Ты, говорит, лучше телевизор смотри. Там тебе всю правду расскажут. А с телевизором-то она управляться умела.
Передачи разные задорные ему показывала. И про тупость того соседа, что с чернокожей супружницей живет. И про срамоту всякую да содомию, которую соседи у себя в домах разводят. И про жизнь праведную и православную, которую она в его доме, якобы построила.
Тарас же все это время метался, да судьбу свою искал. И менял спутниц своих регулярно. Ну, так все зажиточные соседи делали. Ежели супружница очаг в доме бережет, полы вымыты, дети накормлены и так далее, то отношения с ней и продлить можно. А если нет – так, значит, устраиваем конкурс и выбираем новую. Так во всех приличных домах повелось.
Только вот с самостоятельным выбором у него всегда проблемы были. Поговаривают, что предпоследнюю жену ему та молодуха сосватала, которая перед чернокожей с самым богатым соседом сожительствовала. Да еще и в оранжевые одежды ее всю одела, чтоб Тарас такого представления яркого точно не пропустил.
Слухи это, конечно, насчет сватовства. Но, правда в том, что жил с «оранжевой женой» Тарас не ахти как. Хоть и слово свое всегда имел в доме, в конце концов, женился на другой. Новая жена статная была, росту высокого, и хозяйственная. Да, только слыла она в народе воровкой (шапки, говорят, с голов тырила). И говорить красиво не умела. Путала все Ахматову с Ахметовым. Ну, да кто не без греха? Жалели ее за то, что елкой ударенная.
Зато со своей снохой (то есть с Ивановой женой) дружила, прям, душа в душу. Да так, что во всем своей снохе уступала. Пускай, говорит, твои лодки на нашем причале стоят, а газ мы у тебя за это подешевле брать будем. Тарас хмурился, что, мол, без него решения жена принимает, но особо не перечил. Пускай, мол, хозяйство сама ведет.
Жили они, не тужили, двумя семьями. Отдыхали вместе на пляже у Тараса. Работали вместе и в кузнице, и на поле. Один, скажем, кует, а другой уж гайки закручивает. Или там, один колеса мастерит, а другой оглоблю для телеги. Выгодно, в общем.
С соседями общались, бывало, и вместе и по отдельности. Товары свои продавали. И был у них по соседству кооператив. В кооперативе тоже разные семьи участвовали, и большинство из них жили побогаче братьев. А Тараса давно уже в кооператив приглашали. Ивану тоже обещали сотрудничать, но тот сильно гордый был. И все свою линию гнул. Мол, я свой кооператив создам – покруче вашего. А то мне супруга по телевизору показывала, что у вас там в кооперативе содомия творится всякая.
А вот супруга Тараса сначала договорилась с правлением кооператива и стала мужа своего к вступлению в кооператив подталкивать. Блага материальные от вступления в кооператив всячески рекламировать. Тарас и не отказывал резко, но думал, как же теперь и кузница совместная с Иваном, и поле? Что ж теперь отказываться от этого?
А Ивану его жена начала нашептывать, что Тарас, дескать, кинуть его хочет. Сам в кооператив вступить и от совместной работы отказаться. И некому, дескать, потом будет ни в кузнице помогать, ни в поле. А на пляж свой он вообще соседей пустит. И того, который с чернокожей живет. И тех, которые содомию устроят потом, на землице нашей православной.
Иван не верил, пока она ему по телевизору все не показала. Но, не остановилась она на этом. Пошла она к снохе и говорит плешивая – «откажись от кооператива, и вступай в тот, который я организовала. Послушаешься – я тебе денег дам. А не послушаешься – расскажу муженьку твоему, что сынок твой у него из амбара крадет, да на вырученные деньги яхты белоснежные себе покупает.»
Жена Тарасова испугалась и согласилась. А мужу своему пошла рассказывать, что от нового кооператива одни убытки, и никому там он не нужен, а только обманут его содомиты эти. Налогами всякими облагать будут. А вот, мол, у брата твоего Ивана кооператив свой есть, красивый. Ничего, что не такой богатый и ухоженный, зато кузня общая.
Да только Тарас уже в новом кооперативе на экскурсии был. И в домах соседей, которые кооператив строят. И так ему понравилось, что захотелось у себя так же сделать. Но, жена все не унималась. И криком, и силой пыталась в кооператив старшего брата втянуть. Лупит его скалкой по голове непокрытой и твердит все – «смирись, я за тебя решила, что со старшим братом в кооператив пойдем».
А жена Ивана в это время своему мужу всякие ужасы про Тараса стала по телевизору показывать. Смотри, говорит, вот же доказательства, что сучка эта чернокожая Тараса твоего подговаривает. Наверное, и шашни с ним завела. Ишь, как вьется вокруг него. Это она ему голову мутит, крутит им за спиной жены законной. Это она его, Иван, на тебя науськивает. А Иван все слушает да смотрит на это в шоковом состоянии. И брата, вроде бы жалко, Тараса. А с другой стороны – и поделом ему, что — дурак такой — чернокожей поддался на прелести ее.
В конце концов, убедила бестия ботоксная Ивана в том, что Тарас предал его вероломно, по указке сучки чернокожей супротив брата родного козни строит. Вот кстати, это и по телевизору показывают.
Тарас в это время, как только в ситуации разобрался, так сразу свою благоверную предательницу, к маме в Ростов выгнал и сам к правлению кооператива пошел, решение свое озвучивать. Про чернокожую он в тот момент и не думал вообще. Об Иване ему тоже недосуг думать было, хоть и осерчал он на него сильно за то, что чересчур жене своей доверяет, а не брату родному.
А думал и заботился он о том, как жить дальше? Как хозяйство вести? Ведь предательница его не сама в Ростов уехала. Прихватила с собой Тарасову заначку всю, иконы рукописные в рамах позолоченных. Оставила Тарасу только страусов заморских, которых не знать на кой хрен купила. А их, к тому же, еще и самих кормить надо. Да унитаз свой золоченый, над которым Тарас с первого дня женитьбы потешался.
В кооперативе Тараса приняли и договорились, что теперь сотрудничать вместе будут. Но, в то же время, сказали, что с братом своим родным тот обязательно договориться должен, чтобы всем хорошо было и все в мире жили.
А вот Иван к тому времени совершенно от телевизора супружницы своей обезумел. Захватили, кричит, содомиты разум и хату брата моего кровного. Я же, говорит, ему как лучше хотел, а он мне фигвамы теперь с этой курвой чернокожей строит.
А жена Иванова, знай ему все повторяет: «Помнишь, как дед твой паразитов всяких с огорода своего выгонял? Так вот они опять, сволочи полезли – ишь саранчу по телевизору показывают!» А сама в это время по всей деревне гадов ползучих да личинки их собирает и в огород брата закидывает.
Поверил Иван жене своей и побежал в амбар за вилами и берданой дедовской. Я, говорит, сейчас нечисть эту всю изничтожу. А Тарас кричит ему через забор – «да нету у меня нечисти никакой… Колорадский жук только докучает. Так ведь это он с твоего огорода ко мне лезет»
А жена Иванова, знай свое твердит: «Брешет брат тебе! За горло тебя ухватить хочет. А руководит им сучка эта черномазая! Убить тебе брата надобно, пока он к тебе во двор паразитов своих не пустил и содомию не развел!»
Так и кидаются они друг на друга уже который месяц. А жена Иванова только руки свои потирает, да снохе своей бывшей, которая в Ростове, говорит – «погоди, возвернем мы тебя еще в законные супружницы». И та верит. Я, говорит, супруга Тарасова законная, а не самозванки всякие шоколадные.
Страшно это, когда в отношения братские, крепкие и нерушимые, всякие бабы хитрые да вороватые лезут. Да только не баб это вина. Вина это тех братьев, которые чужие голоса слушают, да телевизор смотрят, вместо того, чтоб о любви братской вспомнить, да верить друг другу как в семье положено.
Дмитрий Золотухин
Написанное в статье является частным мнением автора и может не совпадать с мнением редакции
Украинская лубочная проза.